Это о флоте; послушаем, что сообщает нам «Army and Navy Gazette» о наличных сухопутных силах:

«Кавалерия. 4-й, 5-й, 6-й гвардейские драгунские полки, 1-й и 2-й (драгунские), 3-й, 4-й, 8-й (гусарские), 9-й (уланский), 10-й, 11-й, 12-й, 13-й, 14-й, 15-й, 16-й (гусарские) полки. В каждом по 650 человек, включая офицеров, всего 10700 человек.

Артиллерия. 10 конных батарей (по 6 орудий), 26 полевых батарей (походных) также по 6 орудий и 25 крепостных батарей. Всего 216 полевых орудий и 13700 человек.

Инженерные войска. 20 рот и 2 обозных роты, всего 2700 человек.

Пехота. Первые батальоны 2-го, 3-го, 5-го, 6-го, 8-го, 10-го, 11-го, 13-го, 14-го, 24-го, 26-го, 29-го, 31-го, 32-го, 37-го, 41-го, 45-го, 49-го, 53-го, 58-го, 59-го, 60-го, 61-го, 64-го, 69-го, 73-го, 74-го, 75-го, 83-го, 84-го, 85-го, 86-ю, 87-го полков, вторые батальоны 1-го, 12-го и 60-го полков. Кроме того, находящиеся в пути из Америки первые батальоны 21-го, 39-го и 62-го полков, всего 39 батальонов. За вычетом учебно-запасных рот, на батальон приходится около 780 человек при выступлении в поход или, в целом, 30000 обученных людей. Добавим к этому еще запасные части всей армии, всего 18000 человек в качестве первого пополнения и, наконец, гвардейские войска (1300 кавалеристов и 6000 пехотинцев).

Итого: кавалерия 12000, артиллерия 13700, инженерные войска 2700, пехота 54000 человек, всего 82000 человек. Но для того, чтобы установить, какие силы могут немедленно выступить в поход, надо, во-первых, вычесть 18000 человек запаса, затем еще 25 % за счет нестроевых и тех войск, без которых нельзя обойтись внутри страны. Тогда у нас осталось бы все же около 48000 человек, хорошо обученных и имеющих боевой опыт, готовых пойти куда угодно и сделать что угодно, если их надлежащим образом поддержат вспомогательные и административные органы. Почти половину этого числа составил бы очередной резерв новобранцев. Нам неизвестно, какова была численность милиции на только что закончившемся учебном сборе этого года, но, по-видимому, она превосходит ее численность в 1863 г., когда на смотры явились 102000 человек. Наконец, волонтеров насчитывается около 160000 человек».

Вот что сообщает «Army and Navy Gazette». На сегодня этой статистики, пожалуй, достаточно, ибо мы намерены, помимо этого, дать вашим читателям точные сведения об английской сухопутной армии. Но пусть ваши немецкие войска будут уверены в одном: если они столкнутся с англичанами, им придется иметь дело с противником совсем иного рода, чем хотя и храбрые, но плохо обученные и неуклюжие датчане.

Написано Ф. Энгельсом 27 июня 1864 г.

Напечатано в «Allgemeine Militar-Zeitung» № 27, 6 июля 1864 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого

ИЗ РУКОПИСНОГО НАСЛЕДСТВА

Ф. ЭНГЕЛЬСА

Ф. ЭНГЕЛЬС

КИНГЛЕК О СРАЖЕНИИ НА АЛЬМЕ [369]

Книга Кинглека о Крымской войне [370] заслуженно вызвала большой интерес как в самой Англии, так и за ее пределами. Она содержит много ценных и новых материалов; это и не могло быть иначе, поскольку в распоряжении автора находились документы английского штаба, множество заметок высших английских офицеров и немало специально для него написанных мемуаров русских генералов [371] . Но, несмотря на это, книга в части изложения военных событий является не историческим произведением, а скорее романом; герой этого романа — английский главнокомандующий лорд Раглан, а конечная цель — восхваление английской армии, доведенное до абсурда.

Книга Кинглека, весьма вероятно, произведет большое впечатление в Германии. В то время как она низводит до минимума роль французов в победе на Альме [372] , к русским она относится с кажущимся почтительным беспристрастием; она ссылается на известные уже источники, исходящие от всех трех наций, участвовавших в войне, и свободна от специфически французского хвастовства, которое у Тьера и его компании выглядит столь же отвратительным, сколь и смешным. Однако паши друзья англичане тоже не прочь похвастать, и хотя они свое хвастовство преподносят более умело, чем французы, все же краски здесь сгущены по меньшей мере так же, как и у последних. Уже поэтому интересно сорвать беллетристический покров с описания сражения на Альме — единственного военного события, освещенного в вышедших до сих пор двух томах, и отделить действительно новый исторический материал от приукрашиваний, хвастливых фраз и домыслов, которыми г-н Кинглек заполняет свое произведение.

Но помимо этого сражение на Альме представляет совершенно особый интерес с точки зрения тактики, что до сих пор не было оценено в должной мере. В этой битве снова сталкиваются, впервые после Ватерлоо, два различных тактических принципа, один из которых принят всеми европейскими армиями, а другой отброшен всеми, за исключением одной армии — английской. На Альме английская линия двинулась против русских колонн и опрокинула их без особых усилий. Так или иначе, это свидетельствует о том, что старая линия еще не совсем отслужила свой век, как это утверждается на континенте в учебниках по тактике, и во всяком случае этот вопрос заслуживает несколько более подробного рассмотрения.

I

Данные о вооруженных силах обеих сторон, приводимые Кинглеком, чрезвычайно неточны. Относительно англичан он имеет под рукой официальные данные и устанавливает по ним число сражавшихся в 25404 пехотинца и артиллериста, немногим более 1000 кавалеристов, а также 60 орудий. Это можно считать достоверным. Число французов он округляет до 30 тысяч человек при 68 орудиях; к этому надо прибавить еще 7 тысяч турок. Круглым счетом получается всего 63500 союзников при 128 орудиях, что в общем, по-видимому, довольно правильно. Но с русскими у г-на Кинглека начинаются затруднения. Теперь, правда, в «Крымской экспедиции» Аничкова (немецкий перевод-Берлин, Митлер, 1857, выпуск 1-й) [373] приведен перечень с названиями и номерами полков, батальонов, эскадронов и батарей, основанный, очевидно, на официальных источниках и не опровергнутый до сих пор ни в одном из существенных пунктов. Согласно этому подсчету, у русских было на Альме 42 батальона, 16 эскадронов, 11 казачьих сотен и 96 орудий в 101/2 батареях, всего 35000 человек. Но это отнюдь не удовлетворяет г-на Кинглека. Он производит особый подсчет, причем постоянно ссылается на Аничкова, как на свой источник, но приходит к совершенно иным результатам, не считая, однако, нужным документально обосновать свои данные, расходящиеся с источниками. Вообще для всей книги характерно, что в ней показания очевидцев всегда приводятся там, где описываются общеизвестные факты, а отнюдь не тогда, когда высказываются новые и рискованные утверждения.

Что касается пехоты, оба подсчета отличаются друг от друга лишь в незначительной степени. У Аничкова мы находим 40 линейных батальонов, 1 стрелковый батальон и полубатальон морской пехоты. Кинглек превращает этот последний полубатальон в 2 батальона и ссылается при этом на Ходасевича (майора Тарутинского пехотного полка), который их будто бы видел [374] . Но этот пункт несущественен, так как Кинглек сам признает, что русские считали эти части весьма незначительными. Кроме того, он превращает упоминаемые у Аничкова две саперные роты в целый батальон и причисляет их повсюду к пехоте.

Зато в отношении кавалерии преувеличения Кинглека выступают гораздо резче. При описании битвы в целом и при каждом удобном случае он подчеркивает, что у русских на поле боя было «3400 пик», а на каждом плане сражения позади правого фланга русских фигурирует огромная колонна, с примечанием, что в этом месте находилась русская кавалерия численностью в 3000 человек. Нам то и дело напоминают о поразительной бездеятельности этих 3000 человек и опасности их соседства для англичан, имевших лишь немногим более 1000 кавалеристов. Кинглек всячески остерегается обратить наше внимание на то, что свыше одной трети этой кавалерии состояло из казаков, о которых каждый знает, что они непригодны для сражений в сомкнутом строю с регулярной кавалерией. При полном незнании всех военных обстоятельств, которое обнаруживается на протяжении всей книги, эту грубую ошибку следует приписать скорее невежеству, чем злой воле.